Три версии происхождения Жанны Д`Арк. Жанна Дарк: биография краткая. Jeanne d'Arc - национальная героиня Франции В какой войне участвовала жанна дарк

Жанна дАрк - самая заметная фигура за всю историю Столетней войны (которая шла в 14-15 веках между Англией и Францией). Несмотря на большое количество публикаций об этой умной и смелой личности в её биографии очень много несоответствий. Но как бы там не было, именно под её командованием французы одержали несколько побед и, в конце концов, прогнали англичан со своей территории.

Детские годы

Жанна родилась в деревушке Домреми в семье зажиточных крестьян, кроме неё в семье ещё было четверо детей. Жаннета ничем не отличалась от своих ровесников, росла весёлой, доброй и отзывчивой девочкой, охотно помогала по дому, пасла скот, умела шить и прясть лён. Она не ходила в школу и не умела ни читать, ни писать. С детства была очень набожная, лишь только услышав колокольный звон, она вставала на колени и начинала молиться.

Надев мужское платье, 16 летняя девушка отправилась в дорогу. По прибытию на место король устроил Жанне проверку и после того как юная крестьянка выдержала её, ей был выделен военный отряд.

Жанна на войне

Жанна дАрк не была опытным военачальником, но природный ум и наблюдательность помогли ей разбить врага под Орлеаном. Сообщение о снятии осады с города вдохновило французов, и они одержали ещё несколько побед и освободили юго-запад страны от англичан.

Через год французы под командованием Жанны одержали победу при Пуатье. Это освободило дорогу, и дофин вместе с армией смогли вступить в Реймс. 17 июля 1429 года состоялась коронация Карла VII, Жанна всё это время находилась рядом с ним.

В сентябре 1429 года французы попытались освободить Париж, но потерпели неудачу. Во время сражения Жанну ранили, и король приказал своей армии отступить.

Жанна осталась с немногочисленным отрядом и всё-таки вошла в город.

Плен и казнь святой Жанны

Популярность Орлеанской Девы среди крестьян росла с каждым днём, что очень пугало Карла VII и его окружение.
23 мая 1430 года, преданная своими соотечественниками она попадает в плен к бургундцам. Два раза Жанна пыталась бежать, вторая попытка едва не стоила ей жизни: она выпрыгнула из окна. Позже на суде её обвинят в попытке самоубийства. Король ничего не сделал, чтобы освободить девушку, хотя по обычаям Средневековья он мог выкупить её.

Тогда бургундцы продали Жанну англичанам за 10 тыс. ливров, которые передали ее духовенству.

Судебный процесс под руководством Пьера Кошона начался 21 февраля 1431 года и продолжался более трёх месяцев. Жанну пытались обвинить в ереси и в связи с дьяволом. Доказав её вину англичане могли бы доказать, что Карл VII правит Францией незаконно. Но обвинить малограмотную простолюдинку оказалось нелегко. Суду так и не удалось получить от неё признания в ереси.

Пытаясь, сломить волю, пленницы её содержали в нечеловеческих условиях, запугивали пытками, но она не признавала своей вины. Тогда её обвинили в том, что не требовало доказательств - в ношение мужской одежды.

Кошон знал, что если он вынесет девушке смертный приговор без доказательства её вины, то создаст вокруг неё венец великомученицы. Поэтому он пошел на подлость: на площади соорудили костер и возле него епископ объявил: стоит Жанне подписать бумагу об отречение от ереси, её помилуют и поместят в церковную тюрьму, где условия содержания будут лучше.

Однако безграмотной крестьянке была подсунута другая бумага, в которой было написано, что она полностью отрекается от своих заблуждений.

Жанну обманули и опять вернули в тюрьму для военнопленных. Здесь у нее силой отняли женскую одежду, и девушке пришлось надеть мужское платье. Это означало, что Жанна совершила преступление повторно, и суд приговорил её к сожжению на костре.

30 мая 1431 года 19 летнюю французскую героиню казнили в Руане на площади Старого Рынка, а прах развеяли над Сеной.

По приказу Карла VII через четверть века после казни святой Жанны состоялся ещё один процесс. Было опрошено 115 свидетелей, которые знали Жанну дАрк при жизни. С её сняли все обвинения и признали её подвиг.

В 1920 году, спустя почти 5 веков, католическая церковь причислила Орлеанскую Деву к лику святых.

Если это сообщение тебе пригодилось, буда рада видеть тебя

Жанна д’Арк: правда и вымысел

Народная героиня Франции – не первый человек, чья биография окружена мистическим ореолом, обросла многочисленными легендами и небылицами; она не первая, кому приписывается чудесное влияние на умы и сердца людей. Отличие в том, что Жанна, судя по всему, на самом деле играла именно такую волшебную роль и сыграла она ее блестяще. Это не святая Женевьева, якобы отвернувшая от Парижа войска жестокого Атиллы, это реальная историческая фигура. Кем бы она ни была – принцессой крови или бедной пастушкой, сколько бы ей не было на самом деле лет, когда она повела за собой французов, Жанна была незаурядной личностью.

Возглавить отчаявшуюся французскую армию, подчинить своей воле опытных родовитых и циничных военачальников, обратить в бегство гарнизоны, казалось бы, неприступных крепостей, лично принимать участие в штурме, не обращая внимания на тяжелые ранения, одним своим видом вдохновлять на борьбу измученных солдат, для которых, скажем откровенно, цель всей кампании была совсем не столь ясна, как ясна она современным историкам… Это сейчас мы говорим, что в тот момент решалась судьба французской нации и, дескать, патриоты изгнали из Франции иностранных захватчиков. Тогда же претензии на местный престол английского короля (кровь которого была едва ли менее «французской», чем кровь Карла VII) казались, вероятно, не такими уж и нелепыми. На стороне противников Жанны выступали бургундские войска (чем не французы?). Графы и герцоги, лояльные к Карлу, грабили и убивали своих же сограждан не менее регулярно, чем их противники… Для того чтобы все уяснили, что такое «Франция» и чем она отличается от «Англии», нужна была убежденность Орлеанской девы. Жанна – типичный харизматический лидер, она – воплощенная харизма, гений войны – войны священной, народной, яростной…

К моменту появления на свет Жанны д’Арк (фамилия, которой при жизни она себя никогда не называла) во Франции уже почти не осталось людей, которые лично застали начало войны с Англией. Для французов эта война стала неотъемлемой частью всей жизни, неизбежным и нескончаемым злом. Вся страна была поделена даже не на два, а на множество враждующих лагерей. Крупные феодалы давно вышли из подчинения французского короля. Одно за другим следовали сражения (впрочем, крупные битвы происходили все же с бо?льшим перерывом, чем в войнах XX века), набеги соседей, кровавые междоусобные стычки. Владельцы земель все увеличивали поборы и с собственных, и с захваченных территорий, не прекращались наборы в армии обеих сторон. Вкратце опишем причины и ход так называемой Столетней войны.

Основной причиной стали династические противоречия английских королей и семьи Валуа в их претензиях на французский престол. В 1314 году умер французский король Филипп Красивый, который, казалось, смог укрепить власть монарха. У него осталось три сына. Но случилось так, что в течение каких-нибудь четырнадцати лет сыновья Филиппа – Людовик Х Сварливый, Филипп V Длинный и Карл IV Красивый – сменили друг друга на отцовском троне и умерли, не оставив прямых наследников. Вдова младшего из них разрешилась от бремени через три месяца после смерти мужа: родилась девочка. Династия прямых Капетингов, правившая Францией три с лишним столетия, пресеклась.

На французский престол предъявил свои претензии юный английский монарх Эдуард III: Филиппу Красивому он приходился внуком, поскольку его мать была дочерью Филиппа. С другой стороны на трон претендовал Филипп Валуа (племянник Филиппа Красивого). Именно он и был посажен на престол в 1328 году, став основателем династии Валуа. Англичанам остались некоторые, довольно обширные, владения на континенте – Гиень на юго-западе Франции, Понтье – на северо-востоке. Через девять лет, в 1337 году, Эдуард начал войну за «возвращение» ему престола предков. Война продлилась с перерывами до 1453 года.

Долгое время инициатива принадлежала англичанам, успех сопутствовал им в серии крупных сражений – при Кресси в 1346-м, Пуатье – в 1356 году и др. Французы потеряли в этих битвах цвет своего рыцарства, англичане же в результате укрепились на севере Франции, а затем на юго-западе страны. В 60-70-х годах XIV в. французам удалось отвоевать бо?льшую часть оккупированных территорий. Война с новой силой продолжилась в 141 году, когда во Франции высадилась армия во главе с Генрихом V Ланкастером – королем решительным и умным. Какое-то время положение англичан казалось плачевным, они были вынуждены принять битву в невыгодной позиции и при явном недостатке ресурсов. Однако сражение при Азенкуре было ими выиграно, что определило ход войны на ближайшие два десятка лет. Определило в пользу англичан, естественно. Уже через четыре года они заняли всю Нормандию.

В то же время саму Францию раздирает междоусобная война бургундцев и арманьяков. Во главе обеих партий находились принцы из рода Валуа: герцоги Бургундский и Орлеанский (руководителем этой группировки фактически был тесть герцога, граф д’Арманьяк). Оба герцога в 1390-х годах претендовали на регентство при короле Карле VI Безумном. В 1407 году герцог Людовик Орлеанский, брат короля, пал жертвой покушения (этого человека нам еще придется вспомнить – в истории Жанны он играет, возможно, очень большую роль). Бургундцам, которыми руководил герцог Жан (Иоанн) Бесстрашный, также удалось привлечь на свою сторону королеву Изабеллу (Изабо) Баварскую. Вернее, ей удалось привлечь их к себе на помощь. В свое время легкомысленная и ненавидимая мужем Изабелла Баварская, уличенная в одной из своих измен, была заключена соратниками Карла Безумного в темницу, откуда ее вызволили солдаты Жана Бургундского. Париж с 1413 года практически принадлежал арманьякам, но в 1418 году столица перешла в руки Жана Бесстрашного, который жестоко расправился со своими противниками. Некоторым арманьякам, правда, удалось бежать из города, прихватив с собой дофина Карла. У него были старшие братья, один за другим умершие при разных обстоятельствах, так Карл и стал наследником. Надо сказать, Изабо не любила этого своего сына, что и стало причиной их дальнейшей вражды.

За два года до взятия Парижа герцог Бургундский заключил договор с англичанами, зафиксировав свои права на восточные провинции Франции и Фландрию. Таким образом, определились два главных противоборствующих лагеря – приверженцы дофина Карла с одной стороны и бургундцы с англичанами – с другой. В руках Жана Бесстрашного оказался и Карл Безумный, которым герцог вместе с Изабо уже управляли, как куклой. Герцог Бургундский стал править

Францией в качестве регента Карла VI. Впрочем, долго наслаждаться этими преимуществами он не сумел. Дело в том, что вскоре после захвата столицы он решил начать переговоры с дофином, опасаясь усиления позиций англичан. Переговоры могли привести к образованию антианглийской коалиции еще тогда, но будущий король Карл VII, по сути, собственными руками лишил сограждан такой возможности. Во время переговоров его люди коварно убили бургундского герцога. Так дофин отомстил человеку, которого ненавидел с детства, человеку, который убил герцога Орлеанского (бывшего, возможно, истинным отцом Карла).

Война между бургундцами и сторонниками дофина разгорелась с новой силой. Регентом королевства стал сын покойного Жана Филипп Добрый, поддерживавший англичан уже вполне открыто. В 1420 году в Труа Филипп и Изабелла заставили слабоумного короля Карла подписать мирный договор с Англией. По договору дофин Карл лишался прав на престол. Наследником Карла Безумного становился Генрих V, а за ним его сын, рожденный от брака с принцессой Екатериной Валуа, Генрих VI. целая команда юристов и теологов начала разработку идеологии нового объединенного англо-французского королевства. Сейчас некоторые исследователи видят в этих проектах начало процессов евроинтеграции, которая, мол, была трагически прервана всей деятельностью Жанны Девственницы. Впрочем, вряд ли стоит серьезно относиться к подобным заявлениям по отношению к событиям XV века.

Итак, в руках англичан были Нормандия, Иль-де-Франс, земли на юго-западе – между побережьем Бискайского залива и Гаронной. Тем временем бургундцы заняли Шампань и Пикардию. Дофин Карл со всех сторон был окружен врагами, ситуация для него складывалась очень сложная. Генрих V занял Париж, английские вельможи начали получать земли во Франции, конечно, на оккупированных территориях тут же выросли налоги и расцвел произвол владельцев. Новые хозяева пытались выжать из приобретенных земель все, что можно и как можно быстрее. Кто-то подозревал, что такое положение может продлиться недолго, война ведь не закончилась. Кто-то просто не видел французов своими согражданами, а потому особенно с ними не церемонился, кто-то мстил за долгие годы борьбы. Симпатии местного населения естественным образом обратились в сторону дофина, росло недовольство «чужаками», появились люди, призывающие «не становиться англичанами».

Карл укрепился за Луарой в небольшом городе Бурже, в его руках оставались владения на запад от Луары (Пуату, Турень, Берри, Марш и Лимузен) и неко торые «островки» посреди оккупированных противниками территорий. Кроме того, определенную, вовсе не регулярную поддержку законному наследнику оказывал ряд феодалов, чувствовавших себя достаточно независимо. Полную самостоятельность в действиях проявляли Бретань, Савойя, Лотарингия и Прованс. Противники презрительно называли дофина «буржским корольком». Он, действительно, обладал небольшим влиянием.

В 1422 году в возрасте 36 лет умер Генрих V, а через два месяца ушел в мир иной и Карл VI. Таким образом, согласно договору в Труа, королем «объединенной монархии» должен был стать Генрих VI. Но ему еще не исполнилось и года! Обряд коронования был возможен только через девять лет. Регентом Франции стал брат покойного Генриха герцог Бедфорд. Ближайшим его помощником – кардинал Винчестерский (Генрих Бофор). Оба были людьми достаточно деятельными и ловкими, но им приходилось проявлять особую активность, чтобы не дать возможности Карлу усилить свои позиции на фоне определенного замешательства в наследовании престола его покойного отца. Бедфорд составил стратегический план, по которому англичанам следовало перейти Луару, занять западные провинции и соединиться с той частью сил, которая находилась в Гиени. Главным городом, преграждавшим путь на юг Франции, был Орлеан, стоящий на правом берегу Луары в центре излучины, обращенной в сторону Парижа. Его контролировали войска дофина. От судьбы города зависела судьба всей Франции.

В августе и сентябре 1428 года англичане захватили крепости и замки, прикрывавшие Орлеан по обоим берегам реки. Первоначальное нападение англичане предприняли с южной стороны, против крепости Турель, защищавшей мост и ворота Дю Понт. После трех дней беспрерывной бомбардировки французы были вынуждены оставить крепость. Англичане восстановили ее и укрепили монастырь Св. Августина вблизи от Турели. Город был практически лишен связи с неоккупированной территорией. Вокруг него выросла цепь осадных сооружений. Впрочем, и французы не сидели сложа руки. В город заранее завезли большое количество продовольствия, было организовано производство оружия. В конце октября в Орлеан вошли отряды гасконцев и итальянских арбалетчиков. Осажденных возглавили опытные военачальники: храбрый Этьен Виньоль (также называемый Ла Ир), маршал Буссак, капитан де Ксентрай. Общее командование с некоторого момента осуществлял Бастард Орлеанский граф Дюнуа (внебрачный сын Людовика Орлеанского). Осада затянулась. Обе стороны сражались с исключительным упорством.

В связи с плохой погодой командующий англичанами Суффолк поздней осенью отвел основные силы на зимние квартиры, оставив в Турели капитана Гласдейла с отрядом. (Это и позволило войти в город французскому отряду под командованием Дюнуа.) 1 декабря к Орлеану подошли крупные силы под командованием лорда Скейлза и Джона Тальбота, который принял командование осадой. Он вернул войска на позиции к городу и построил на северном берегу, к западу от города вокруг церкви Сен-Лоран, укрепление, которое сделал своим штабом. Также были возведены фортификационные сооружения на острове Шарлеман и вокруг церкви Сен-Приве. Гласдейл, получив пополнение, остался командовать Турелью и фортом Августинцев. В течение зимы на помощь к англичанам пришло еще и около полутора тысяч бургундцев. Осаждающие начали строить группу фортов и связанные между собой траншеями сооружения «Лондон», «Руан», «Париж». На востоке от Орлеана (северный берег Луары) Суффолк построил укрепления вокруг церквей Сен-Лу и Сен-Жан-Ле-Блан. Таким образом, блокадная линия англичан, общим протяжением 7 км, состояла из 11 укреплений (пять бастилий и шесть бульваров). Они находились в полукилометре от городской стены. Наиболее мощно были оборудованы западный и южный участки блокадной линии, северо-восточный участок укреплений не имел. Весной 1429 года блокадный отряд англичан насчитывал не более пяти тысяч человек. Боевые действия носили пассивный характер, лишь время от времени между противниками происходили стычки.

В начале февраля в Орлеан вошло сильное подкрепление из тысячи шотландских стрелков и еще одной роты гасконцев. На подходе был и отряд графа Клермонского. Все говорило в пользу того, что французам вскоре удастся снять осаду. Однако вышло иначе. Сделав вылазку навстречу приближающемуся из Парижа английскому отряду, французские капитаны завязали с ним сражение, но из-за несогласованности их действий с графом Клермонским потерпели неожиданное поражение, потеряв множество людей. Это сражение при Рувре получило в истории название «битва селедок», поскольку англичане везли с собой обоз с соленой рыбой. Ряды защитников Орлеана поредели. Среди горожан начались волнения – ополченцы не могли простить дворянам, что те бездарно упустили победу. Клермон покинул город, вслед за ним ушел и Ла Ир, и Ксентрай, и Буссак. Во главе теперь уже немногочисленной обороняющейся армии остался лишь Дюнуа. Над городом нависла угроза голода. Орлеанцы попросили герцога Бургундского взять их под свою опеку, но Бедфорд не допустил этого. Тем временем в городе уже поползли слухи о «Лотарингской деве», которая придет на помощь Орлеану. Извещение об этом подписал лично Дюнуа 12 февраля до того, как Жанна прибыла в Шинон.

Легенды эти ходили в народе уже давно. Знаменитый волшебник Мерлин якобы в свое время предсказал, что Францию погубит одна женщина (ее образ теперь связывали с Изабеллой Баварской), а спасет дева, пришедшая из Лотарингии (восточных окраин королевства), из мест, где растет дубовый лес. Легенду в том или ином виде знали жители разных местностей, в том числе и на востоке страны. Время от времени в разных городах появлялись пророки, проповедники, передававшие эту и другие легенды, да и появление людей, которые сами считали себя спасителями, не было редкостью. Существование чудесных прорицателей, возможность общения со святыми, откровения религиозно настроенные люди эпохи средневековья под сомнение не ставили. Другое дело, что большинство «полусвятых», ясновидящих и юродивых ограничивались проповедями в селах, на рынках или, в крайней случае, имели некоторое влияние при дворе того или иного феодала. С Жанной вышло иначе. Она была принята на самом высоком уровне и стала всенародной любимицей.

Мы уже говорили о некоторых территориях, которые, несмотря на враждебное окружение, сохраняли верность дофину Карлу. Среди них была и крепость Вокулёр на левом берегу Мааса, то есть на востоке Франции, в глубоком бургундском тылу. Вокруг крепости находилось несколько сел, естественно, тяготевших к ней и к Карлу. В селе Домреми и родилась Жанна. Согласно официальной историографии произошло это в 1412 году. Вот как позднее описывал это событие Персеваль де Буленвилье, советник и камергер короля в письме миланскому герцогу, которое может быть названо первой биографией Жанны: «В ночь на Рождество, когда народы имеют обыкновение в великом блаженстве чтить труды Христовы, вошла она в мир смертный. И петухи, cловно провозвестники новой радости, кричали тогда необыкновенным, до сих пор не слыханным криком. Видели, как они на протяжении более чем двух часов хлопали крыльями, предсказывая то, что суждено было этой малютке».

Жанна была дочерью Жака д’Арка и его жены Изабеллы Роме. О социальном статусе семьи нет единого мнения. Судя по всему, Жак вовсе не был бедным пастухом, а считался довольно зажиточным поселянином. Более того, многие историки утверждают, что он принадлежал к дворянскому роду д’Арков. По мнению этих историков, Жак д’Арк родился в 137 году в Сеффоне, в графстве Шампань, в старинном рыцарском семействе, которому благодаря нескольким бракам удалось сблизиться с окружением различных государей, правивших в этих краях. Ветвь, к которой принадлежал Жак д’Арк, разорилась в результате Столетней войны и эпидемии чумы 1348 года и временно утратила дворянское звание. Еще до 1400 года Жак женился и стал жить в Домреми, где за счет доходов от прежних маленьких ленов брал в аренду обрабатываемые земельные участки. Женился он на Изабелле Вутон по прозвищу Роме (Римлянка). Это прозвище было связано с паломничеством Изабеллы в Пюи, которое считалось равноценным паломничеству в Рим. Во многих документах ее фамилия пишется как де Вутон – что также свидетельствует о дворянском происхождении.

В 1419 году Жак д’Арк был дуайеном (то есть – старостой) Домреми, генеральным откупщиком в этих местах и командовал лучниками местного ополчения. В то время он управлял сеньорией Домреми, взяв ее, таким образом, в аренду в административном отношении, взимал феодальные подати, командовал небольшой крепостью на острове. Он руководил операциями полиции, в суде выступал в качестве обвинителя от имени Робера де Бодрикура, наместника и владельца замка в городе Вокулёр. Ежегодный доход «бедного землепашца» Жака д’Арка составлял, по всей видимости, пять тысяч золотых франков.

Среди придворных исследователи находят немало представителей семейства д’Арков, занимавших якобы вполне почетные должности. Так, Гийом д’Арк был советником короля Карла VI и гувернером при дофине Луи, скончавшемся в 141 году. (Впрочем, в данном случае, по мнению историка Е. Черняка, мы имеем дело с неправильным прочтением фамилии этого придворного.) Ивон д’Арк, бальи, был советником того же дофина Луи. Оба получили лены в области Дофине и представляли собой прямых вассалов наследника французского престола. Рауль д’Арк в свое время служил камергером короля Карла VI, а затем стал сенешалем области вокруг Ретеля в Арденнах. Жан, брат Жака д’Арка, был «королевским землемером лесов Французского края» (то есть лесных массивов Валуа, вокруг Санлиса). Братья Жанны, Жан и Пьер, впоследствии также будут награждены титулами и деньгами. Кроме них у Жанны были еще две сестры – Жакмен и Катрин.

Детство Жанетты (так ее называли односельчане) прошло весьма заурядно. Она рано научилась вы полнять домашнюю работу, помогала загонять стадо, когда на Домреми совершали набеги агрессивные соседи – бургундцы или лотарингцы (позже она отрицала, что пасла стадо вместе с другими родственниками). Набеги эти были очень частым явлением, так что Жанна выросла в обстановке постоянного страха и все возраставшей ненависти к англичанам и их союзникам – бургундцам. Временами семья подолгу скрывалась в соседних замках, пока их поля сжигали, а дома грабили. Уже в 13-14-летнем возрасте у Жанетты начались видения. Внезапно перед ней якобы возникло сияющее облако, из которого раздался голос: «Жанна, тебе пристало другим путем идти и чудесные деяния совершать, ибо ты – та, которую избрал царь Небесный для защиты короля Карла…» Дева утверждала, что с тех пор она регулярно общалась со святыми, которых могла даже «обнять». В первую очередь – с архангелом Михаилом, святыми Екатериной Александрийской и Маргаритой Антиохийской. Любопытно, что если первый никогда не вызывал никаких претензий у церкви, то две другие уже в XX веке были вычеркнуты из святцев по приказу папы Иоанна XXIII как никогда не существовавшие. Чешский врач и историк И. Лесны утверждает, что галлюцинации Жанны – следствие легкой темпоральной (височной) очаговой эпилепсии, которая возникла либо из-за травмы головы, либо в результате перенесенного инфекционного заболевания мозга. Припадки такой эпилепсии проявляются в появлении так называемой ауры. При ней сознание сохраняется, но оно затуманено, а больной может слышать какие-то звуки. Кстати, после этого эпилептик может вести себя беспокойно и даже агрессивно.

Впервые «голоса» Орлеанская дева услышала возле теперь уже знаменитого «дерева фей» (оно же «дерево дам») неподалеку от Домреми. Дерево это, вероятно, почитали по традиции, заведенной еще в друидские времена. Здесь якобы можно было увидеть танцующих фей, или «белых дам», которых так почитали жители дохристианской Европы. Во времена Жанны девушки собирались возле дерева, чтобы попеть, потанцевать, сплести гирлянды и украсить ими ветви – в общем, для ритуалов, безусловно языческих, но безобидных (по крайней мере, так думали все до Руанского процесса.) Святые всю оставшуюся жизнь являлись уроженке Домреми на протяжении всей ее жизни, давали самые подробные и детальные советы по разным поводам. Жанна не раз объясняла велением Бога самые мелкие свои поступки и решения, о многих из этих наставлений точно известно, как и от кого девушка получала их на самом деле. В конце концов голоса предложили Жанетте удивительно четкую программу действий ясной политической окраски. Она должна была освободить Францию от англичан (что в конце 20-х годов стало непосредственно связываться с судьбой осажденного Орлеана), короновать Карла VII в Реймсе (где издревле проходили коронацию французские монархи), освободить из плена Карла Орлеанского.

В 17-летнем возрасте Жанна покинула отчий дом и отправилась в Вокулёр к наместнику Роберу де Бодрикуру, который, по ее мнению, обязан был отправить ее к дофину. К Бодрикуру Жанну сопровождал ее дядя Дюран Лаксар. Конечно, интересно было бы узнать, что подвигло этого немолодого человека помогать своей малолетней племяннице в такой сумасбродной затее. Особое благочестие, которым Жанна отличалась от своих сверстниц и других односельчан? Впрочем, это не единственный человек, попавший под влияние поразительного обаяния Жанны, основанного на глубокой убежденности в своем высоком назначении. Бодрикур никак поначалу не отреагировал на требования умалишенной. Вернее, отреагировал предсказуемо: пригрозил отдать пастушку на потеху солдатам, а Лаксару посоветовал дать племяннице хорошего шлепка. Однако вскоре в дом, где остановилась Жанна, потянулись жители Вокулёра. Вот как рассказывал о своей первой встрече с Жанной ее будущий преданный соратник, один из офицеров Бодрикура, Жан де Новелонпон по прозвищу Жан из Меца: «Когда я впервые увидел в Вокулёре Жанну, на ней было поношенное красное платье. Я спросил у нее: “Что вы здесь делаете, милочка? Не следует ли нам изгнать короля, а самим превратиться в англичан?” Она мне ответила: “Я пришла сюда, чтобы попросить сира де Бодрикура проводить меня к королю или дать мне провожатых, но он не обратил внимания ни на меня, ни на мои слова. И все же нужно, чтобы в урочный час я была у короля – даже если бы мне пришлось ради этого стереть ноги до колен. Потому что никто на свете – ни короли, ни герцоги, ни шотландская принцесса (нареченная пятилетнего сына дофина, будущего короля Людовика XI) – не смогут спасти Французское королевство. Никто, кроме меня. Я предпочла бы прясть возле моей матери. Но это от меня не зависит. Нужно, чтобы я шла”».

Вскоре поползли слухи о прорицательских способностях Жанны. Однажды ее даже отвезли поговорить с Карлом Лотарингским. Тот считал, что общается со способной знахаркой, и попросил Жанну избавить его от подагры. Каково же было его удивление, когда та посоветовала ему прекратить связь с молодой любовницей…

Вообще-то и с этой поездкой ясно не все. В Нанси, столицу Лотарингии, Жанну отправил вроде бы лично Бодрикур, при себе Девственница имела охранную грамоту лотарингского герцога, вместе с Карлом девушку принимал герцог Анжуйский Рене – крупный феодал, сын тещи Карла VII. Существует версия, что Рене д’Анжу являлся магистром тайного ордена «Сионского приората» и помогал Жанне выполнять ее миссию, следуя при этом и указаниям своей влиятельной матери.

Занимательным представляется то, что одна из лотарингских хроник утверждает, что Жанна тут же приняла участие в рыцарском турнире, на котором проявила прекрасное владение копьем и умение ездить верхом. За это Карл Лотарингский подарил ей вороного скакуна. И это все о бедной Жанетте из Домреми? Запишем это в загадки биографии народной героини Франции. Сколько их еще будет!

Итак, Робер де Бодрикур изменил свое отношение. Жанну начали снаряжать для поездки в замок Шинон, где в тот момент находился двор Карла VII. Горожане сделали для нее новый костюм и меч. К Деве была приставлена небольшая свита: Жан из Меца (он стал командиром отряда); другой офицер Бодрикура Бертран де Пуланжи; Жан де Дьёлуар, оруженосец Рене Анжуйского; Жюльен, оруженосец де Дьёлуара; Пьер д’Арк, брат Жанны; Колле де Вьенн, королевский гонец, который на удивление вовремя оказался у Бодрикура; Ричард, шотландский лучник. Отряду предстоял нелегкий путь через территории, занятые бургундцами, ехать нужно было ночью, перейдя при этом несколько рек. Дева подбадривала спутников: «Не беспокойтесь! Вот увидите, как ласково нас примет дофин в Шиноне!» Жанна и ее свита выехали из Вокулёра 13 февраля 1429 года. Оглядев ее в последний раз у городских ворот, Робер де Бодрикур вздохнул и сказал: «Будь, что будет». По некоторым данным, он сопровождал ее в отдалении на всем протяжении этого опасного путешествия.

Жанна д’Арк. Миниатюра XVI в.

Отряд благополучно добрался до Шинона. Там уже знали о прибытии «Лотарингской девы», но, кажется, не были уверены в том, как следует с ней поступить. Жанна вынуждена была некоторое время жить не то на постоялом дворе, не то еще где-то вне замка. До монарха она была принята его тещей и женой – королевой Марией Анжуйской. Наконец ее пригласили ко двору. Здесь в замковом зале произошел легендарный эпизод с узнаванием короля. Карл якобы решил проверить, насколько сильна пророчица. На трон посадили переодетого пажа (графа де Клермона), сам же король стал в толпе придворных. Но Жанна, войдя, немедленно обратилась именно к Карлу. На некоторое время монарх и Дева уединились в нише, когда же Карл вышел к придворным, он был очень доволен, вроде бы даже прослезился от радости. Что именно сообщила Жанна обожаемому ею королю, до сих пор неизвестно. Орлеанская дева наотрез отказалась говорить об этом на процессе в Руане, да и Карл предпочитал не распространяться о теме беседы. Сторонники теории «бастардизма», о которой будет впоследствии рассказано подробнее, полагают, что Жанна убедила Карла в его законнорожденности. Изабелла Баварская, как уже было сказано выше, имела нескольких любовников, поэтому немногие ее дети могли быть уверены, что в их жилах течет кровь Карла Безумного. Это, возможно, мешало спать Карлу VII, человеку, между прочим, малодушному. Более смелые исследователи проблемы считают, что Жанна доказала «буржскому корольку», что тот, по крайней мере, сын Людовика Орлеанского, а значит, все же принц крови, а не сын какого-нибудь безвестного рыцаря, случайно побывавшего в покоях распутной Изабо.

Кстати, помимо «узнавания короля», источники описывают еще более удивительную сцену, имевшую место в Шиноне. На второй день по прибытии в этот город Жанна потребовала от Карла VII, чтобы он принес ей в дар свое королевство. Не посмев ей противиться (!), Карл повелел королевскому нотариусу составить акт о таком даре. Тогда Жанна торжественно вручила королевство Франция царю Небесному, от имени которого затем передала его Карлу VII. Некоторые историки полагают, что таким образом она узаконила положение дофина, поскольку в его законнорожденности были большие сомнения.

Дальнейшие события развивались стремительно. При дворе явно существовала партия Жанны, которая во что бы то ни стало решила привести Орлеанскую деву к английским позициям. Во главе этой партии стояла теща короля – Иоланта Арагонская. Ее соперников возглавлял влиятельный временщик Ла Тремуй. Победила Иоланта. Именно она возглавила комиссию из знатных женщин, обследовавшая Жанну на предмет ее девственности. В легенде речь шла именно о Деве, ее чистота дополнительно освящала все предпринятое мероприятие, англичан должна была изгонять Святая. Обследование показало, что Жанна действительно невинна. Вообще-то, не исключено, что у нее была редкая деформация половых органов, которая не позволяла ей вести половую жизнь. Не поэтому ли она обидела одного своего земляка, которому обещала выйти замуж, но в последний момент отказала, за что даже была привлечена к суду? В ходе процесса по оправданию Жанны врач Делашамбр, осматривавший ее в Руане, показал, что у Девы действительно была такая патология.

Этот диагноз недавно уточнил российский ученый Эфроимсон. Сведя воедино множество признаков и симптомов, ученый пришел к выводу, что знаменитая крестьянка страдала редким гинекологическим заболеванием. На обнаженном теле молодой француженки совсем не было волос. Более того, как выяснилось во время ее заключения в Руане, Жанна понятия не имела о менструальном цикле. Современной науке подобное заболевание хорошо известно. Оно имеет генетическую природу и называется синдромом Морриса. Женщина с таким диагнозом обладает необыкновенной физической силой. Причем внешне она может оставаться очень привлекательной. Кроме полного отсутствия волосяного покрова на теле одним из симптомов заболевания считается склонность больных к переодеванию в мужскую одежду. В экстремальных ситуациях женщины с синдромом Морриса проявляют фантастический героизм.

В личной жизни женщины, больные синдромом Морриса, практически ничем не отличаются от нормальных женщин. Они испытывают сильное половое влечение к мужчинам, но ни при каких обстоятельствах не могут забеременеть. Матка при синдроме Морриса вообще отсутствует, а на месте женских яичников расположены мужские яички. Таким образом, женщины, страдающие синдромом Морриса, отчасти являются мужчинами. В среднем таким заболеванием страдают лишь пять из ста тысяч женщин.

Но вернемся в 1429 год. Итак, комиссия признала Жанну девственницей. Вслед за этим последовала экспертиза в Пуатье, где ряд ученых богословов (естественно, находящихся в прямой зависимости от Карла) долго расспрашивали Жанну о ее биографии, голосах и т. п. и пришли к выводу, что в действиях Девы нет ничего предосудительного, а король может с чистым сердцем использовать ее для святого дела – изгнания из Франции своих врагов. Материалы, собранные комиссией, вошли в так называемую «Книгу Пуатье», к сожалению, затерявшуюся где-то в архивах. Она могла бы, вероятно, дать ответы на многие вопросы, интересующие историков.

После Пуатье Жанну ждал Тур. Здесь Орлеанская дева была полностью снаряжена на войну. Ей вручили знамя и меч. На белом знамени Жанны были рассыпаны золотые лилии, а в центре вышит герб Франции: на лазурном фоне три золотых цветка лилии. Жанна утверждала, что предпочитала ходить на врага именно со знаменем, а не с мечом, чтобы не убивать людей. Впрочем, это маловероятно. С мечом же произошла отдельная история. Девушка заявила, что меч для нее можно взять в часовне Сент-Катрин-де-Фьербуа, расположенной неподалеку от Тура. И действительно, там было найдено грозное оружие, принадлежавшее, по преданию, Карлу Мартеллу, разгромившему сарацинов при Пуатье в 732 году.

«Этот меч лежал в земле, весь проржавевший. На нем было выгравировано пять крестов; то, что меч находится там, она узнала от своих голосов, но никогда не видела человека, который пошел за вышеупомянутым мечом, и она написала священнослужителям этой церкви, чтобы они были так любезны и отдали ей этот меч, и они его ей послали…Этот меч был неглубоко зарыт в землю, и священнослужители тут же выкопали его и очистили от ржавчины…На поиски меча отправился оружейных дел мастер из Тура… а священнослужители церкви Сент-Катрин-де-Фьербуа подарили ей ножны, равно как и жители Тура; таким образом, у нее было двое ножен: одни из ярко-красного бархата, другие из золототканого полотна, а сама она заказала ножны из крепкой кожи, очень массивные…Когда ее схватили, при ней был не этот меч, а меч, который она взяла у одного бургундца».

На самом деле Мартелл вряд ли когда-нибудь держал в руках меч из Сент-Катрин-де-Фьербуа. Считают, что оружие принадлежало бравому вояке коннетаблю дю Геклену, а после его смерти перешло во владение Людовика Орлеанского. После смерти последнего меч достался одному из приближенных герцога, возле могилы которого в указанной часовне и был захоронен. Не исключено, что меч просто подложили в нужный момент в нужное место. Жанна же, надо сказать, уже успела поразить всех и искусством владения мечом.

Так, она приняла участие в организованном Карлом в ее честь турнире в Шиноне, на котором, в частности, нужно было метать дротик в столб и ловить мечом кольца. Откуда такие способности? Еще одна загадка Жанны д’Арк. Кстати, этот легендарный меч Орлеанская дева якобы сломала о спины девиц легкого поведения, которых изгоняла из своего лагеря.

Меч, «взятый у одного бургундца», это третий меч Жанны. Известно, что у нее был и четвертый меч, захваченный у бургундцев вместе с другим оружием. Его она принесла в дар аббатству Сен-Дени. Часто упоминают и меч, находящийся в Дижоне, на котором выгравированы имя Карла VII, название города Вокулёра, а также гербы Франции и Орлеана. Тщательное исследование позволило сделать вывод, что этот меч был изготовлен позже – в XVI веке членами лиги, в которой царил настоящий культ Жанны.

В боях Орлеанская дева пользовалась и другим оружием – боевым топором. Он был специально изготовлен для нее, судя по тому, что на нем была выгравирована первая буква ее имени – J, увенчанная короной. Современные биографы Жанны указывают на эту корону как на еще одну деталь, подтверждающую высокородное происхождение Орлеанской девы.

Позже Жанна получила и собственный герб: «Щит с лазурным полем, в котором две золотые лилии и серебряный меч с золотым эфесом острием вверх, увенчанный золотой короной». Историки по-разному расшифровывают значение этого герба. Корона может свидетельствовать в пользу теории о том, что Жанна была принцессой крови, а может лишь указывать на одну из ее задач – коронацию Карла. Сам меч может говорить лишь о военном призвании, а может быть стилизованной темной полосой, которая, как правило, свидетельствовала о незаконнорожденности владельца герба.

Мечом, знаменем и гербом список почестей, оказанных Жанне, не исчерпывается. Ей определили личный штат и военную свиту. В штате состояли: фрейлина, паж, капеллан, дворецкий (с отрядом из 12 шотландцев), два герольда, три секретаря. Впоследствии к ним добавился еще один секретарь – некий монах по имени Ришар, который оказался шпионом бургундской партии. Верным оруженосцем Орлеанской девы стал Жан д’Олон, член Королевского совета и бывший капитан гвардейцев короля Карла VI. Для Жанны устроили конюшню из 12 боевых лошадей. Дева получила золотые рыцарские шпоры, дорогие доспехи и пышный гардероб. В него входила мужская и женская одежда из тканей цветов Орлеанского дома. (Источники свидетельствуют, что указание на то, чтобы одежда была именно такого цвета, поступило из Лондона от Карла Орлеанского, который и оплатил эти одеяния.) Жанна, конечно, пользовалась исключительно мужской одеждой. Свои черные волосы она также постригла на мужской манер – «в кружок над ушами». Обычным головным убором Жанны был капюшон – голубого или багряного цвета. Одевшись, сев на коня и взяв в руки знамя, Орлеанская дева перестала даже отдаленно напоминать деревенскую простушку. «За гордого принца сошла бы, а не за простую пастушку!» – писал современник. Мы уже упоминали, что эта необычная девушка хорошо владела боевым оружием и прекрасно держалась в седле. Кроме того, она проявила неожиданно неплохие познания в географии, короля Карла в Шиноне приветствовала по всем правилам придворного этикета. Умела ли она читать и писать – неизвестно. Похоже, что нет. Сама она утверждала, что «не знает ни а, ни б». Впрочем, неграмотными в то время были не только крестьяне, но и многие представители знати. Подписываться Жанна умела. Часто вместо подписи она ставила крест или круг. (Не исключено, что первый означал, что она пишет неправду, а круг – наоборот.) Известны несколько писем за подписью Жанны д’Арк. В том числе, и к очень влиятельным людям, которые обращались к ней весьма почтительно. Так, графу Арманьяку Жанна по его просьбе давала советы – какому из трех римских пап нужно подчиняться. Одно из писем Девственницы ушло в адрес чешских гуситов. В нем воительница, считавшая, что получает наставления непосредственно от царя Небесного, грозила повстанцам адскими муками и призывала отказаться от борьбы. Впрочем, никто не может сказать определенно составлено ли письмо самой Жанной.

Еще одним любопытным правом король наделил будущую спасительницу Франции – правом помиловать. Такая привилегия давалась только очень знатным вельможам. Известно, что Жанна воспользовалась как-то этим правом. Для себя же она попросила что-либо у короля лишь один раз – да и то, просьба касалась ее земляков, которые получили налоговые льготы. Впрочем, мы покривим душой, если будем настаивать на том, что Орлеанская девственница никогда не забывала о своем низком происхождении. Родителям Жанна не написала ни одного письма, они не участвовали в церемонии коронации в Реймсе, на которой их дочь играла довольно важную роль. Есть свидетельства того, что Девственница любила проводить время в обществе знати, с которой общалась порою весьма фамильярно – как будто перед ней стояли не графы, бароны и герцоги, а люди более низкого, чем она сама, происхождения. Бастарду Орлеанскому Дюнуа она грозилась размозжить голову, ее соратники иногда не знали куда деться от гнева Девы.

Интересный эпизод, косвенно подтверждающий аристократическое происхождение народной героини Франции, приключился в Шиноне. На следующий день после прибытия туда Жанна, сидя рядом с королем, принимала придворных. Ей представили молодого герцога Алансонского Жана – одного из наиболее родовитых дворян Франции, кузена Карла VII. «А это кто?» – просто спросила Дева. Король ответил. «Тем лучше, королевская кровь собирается вместе», – продолжила Жанна. Есть и другая версия того, что сказала девушка: «Добро вам пожаловать! Чем больше будет нас, в ком течет кровь Франции, тем лучше». Герцог д’Алансон быстро проникся симпатией к девушке и впоследствии стал одним из тех, кто по возможности поддерживал ее в походе и при дворе.

Из Тура юная военачальница направилась в Блуа, где уже собиралась новая армия. Набирались наемники, сюда, в Блуа, были стянуты отряды почти всех капитанов. Всего вышло около 7 тысяч человек. К Жанне присоединились люди, ставшие самыми близкими ее друзьями, доблестные воины Франции, каждый сам по себе легендарная фигура. В «военном доме» Жанны д’Арк оказались: Жан Потон де Ксентрай; Ла Ир; Жиль де Рэ, маршал Франции; Жан герцог Алансонский; Жак де Шабанн Ла Паллис; Антуан де Шабанн-Даммартен; Артур де Ришмон, герцог Бретонский. Не забудем и об оруженосце д’Олоне, о рыцарях де Пуланжи и Жане из Меца. Интересно отметить, что из всех перечисленных людей лишь Ла Ир и де Ришмон уже подбирались к рубежу в 40 лет. Остальным не было и тридцати (Дюнуа – 26 лет, Жилю де Рэ – 25, д’Алансону – 22 года). Многие из них прониклись искренней любовью к своей боевой спутнице, хотя для этого, конечно, понадобилась пара блестящих побед, в которых Жанна вдохновила армию, нужно было убедиться в ее поразительной интуиции, заменявшей ей, возможно, отсутствие опыта и образования. Вот как говорил об отношении к боевой подруге Жан Дюнуа: «Ни я, ни другие, будучи рядом с ней, не могли и помыслить о ней дурно. По моему мнению, в этом было что-то божественное». Герцог Алансонский свидетельствовал, что Жанна управляла войском так, как будто «это был капитан с 20– или 30-летним опытом». Особо он отмечал ее поразительно умелое использование артиллерии.

Отдельно следует остановиться на фигуре Жиля де Рэ. Это тот самый маршал Франции, который стал прототипом знаменитого злодея «Синей бороды». В свое время он будет осужден за многочисленные преступления – убийства и насилия над юношами, магия и другие мерзости. Уверенности в том, что он действительно превратил свой замок Тиффож в ад на земле, нет. Но все это будет потом. А пока он молод, отчаянно храбр и предан Жанне, которую просто боготворит. Когда она была взята в плен, Жиль де Рэ за собственные деньги поставил спектакль «Орлеанская мистерия» и несколько раз показывал его при дворе. Это чуть не разорило бравого маршала. Судя по всему, он несколько раз готовил планы освобождения подруги из английского плена. Когда во Франции объявилась самозванка (или нет?) Жанна де Армуаз, Жиль де Рэ немедленно объединился с ней в одном из военных походов. Он не хотел верить в то, что Жанна мертва.

Но в свое время ему, как и другим грубым и привыкшим ко всему офицерам французской армии, здорово досталось от Орлеанской девы. Жанна приказала удалить из лагеря проституток, запретила грабежи и разбой, потребовала обязательного посещения богослужений и прекращения сквернословий. Вот как вспоминал о ней Жиль де Рэ: «Она дитя. Она ни разу не причинила зла врагу, никто не видел, чтобы она когда-нибудь кого-нибудь поразила мечом. После каждой битвы она оплакивает павших, перед каждой битвой она причащается Телом Господним – большинство воинов делает это вместе с ней, – и при этом она ничего не говорит. Из ее уст не исходит ни одного необдуманного слова – в этом она столь же зрелая, как и многие мужчины. Вокруг нее никто никогда не ругается, и людям это нравится, хотя все их жены остались дома. Нужно ли говорить о том, что она никогда не снимает доспехов, если спит рядом с нами, и тогда, несмотря на всю ее миловидность, ни один мужчина не испытывает к ней плотского желания». Впоследствии появились и совершенно фантастические подробности похода Жанны, которые свидетельствуют о том, что ее считали святой еще при жизни. «Ее голос какой-то странный. Поверьте, я кое-что понимаю в голосах, но такого еще не слышал. Он нежный и тихий, как у ребенка, несмотря на то, в бою он заглушает весь грохот и вой»; «Это очень странно, и мы все можем об этом свидетельствовать: когда она едет с нами, птицы из леса слетаются и садятся к ней на плечи. В бою случается, голуби начинают порхать возле нее».

Под влиянием обаяния Жанны начался небывалый патриотический подъем. 27 апреля войско вышло из Блуа. Во главе колонны шел отряд духовенства, которое пело гимн «Даруй, Бог, победу». Отряд направился к Орлеану левым (южным) берегом. Выбор направления движения стал первым камнем преткновения во французском лагере. Жанна высказала намерение двинуть отряд по правому берегу Луары. Но военачальник Гокур повел войска левым берегом. Деве пообещали, что ее таким образом выведут непосредственно на английские позиции. Утром 29 апреля французы прошли мимо южных английских укреплений, причем их гарнизон не решился атаковать противника. Однако переправа через реку всего отряда оказалась невозможной из-за неблагоприятного ветра и отсутствия должного количества судов. Жанна, увидев, что ее не привели к англичанам, вышла из себя. «Вы думали меня обмануть, а обманули сами себя», – кричала она на военачальников. С переправившимся же к ней Дюнуа у Жанны произошел следующий диалог: «Это вы Орлеанский бастард? – спросила Жанна Дюнуа, когда он приблизился к ней. – Да, и я рад вашему приходу. – Так это вы, – продолжала она, не обращая внимания на приветствие, – вы посоветовали, чтобы меня провели этим берегом реки, а не прямо туда, где находятся англичане?» С двумястами всадниками она переправилась на другой берег, в то время как остальные войска вернулись в Блуа, чтобы оттуда направиться к Орлеану правым берегом.

29 апреля, вечером, Жанна д’Арк со своим отрядом, в составе которого были опытные бесстрашные капитаны Ла Ир и Ксентрай, торжественно вошла в Орлеан через Бургундские ворота и была восторженно встречена горожанами. Англичане даже не пытались воспрепятствовать этому. Жанна в сопровождении почетной городской стражи и факельщиков ехала на белом коне бок о бок с Дюнуа. Ликующая толпа прорвала цепь караула, оттеснила Жанну от ее спутников, плотно окружила девушку. Все перемешалось. Люди тянулись через головы стоящих впереди, чтобы дотронуться до Жанны или хотя бы до ее коня. Жанна тоже что-то кричала им в ответ, но ее голоса не было слышно.

Следующие несколько дней Жанна пыталась добиться деблокады города путем переговоров. Она передала захватчикам письмо с требованием убраться из Франции. В ответ англичане задержали герольдов, передавших письмо, и пригрозили сжечь ее как ведьму. Тогда Жанна подошла по мосту к французской баррикаде напротив Турели и потребовала вернуть герольдов и уходить, пока не поздно. Ответом были проклятия и ругательства.

Асмолов Константин Валерианович

Глава 14 Штрафники: правда и вымысел Вот уже два десятилетия доморощенные «властители дум» старательно закрашивают «белые пятна» отечественной истории в чёрный цвет. Не является исключением и Великая Отечественная война. В общественное сознание упорно внедряются

Правда первая. Правда о едином народе, или кто такие евреи? Пренебрегать иудейством безумно; браниться с иудеями бесполезно; лучше понять иудейство, хотя это